Любить и умереть только в Андорре - Страница 15


К оглавлению

15

— Нет, — успокоил его комиссар, — вы только важные свидетели, которых нужно охранять.

Его, очевидно, разбудили после принятия снотворного, и он принял уже другую таблетку, чтобы сбить усталость и сон. Действие второй таблетки ощутимо кончалось.

Мы поднялись со своих мест, направляясь к выходу.

— Послушайте, господа, — позвал нас вдруг комиссар с такой смешной фамилией О, — я не знаю, почему вы здесь и в какие игры играете. Но поверьте моему опыту, господа, это не последнее убийство. Вы мне не хотите ничего рассказывать, считая меня за идиота, а убийца продолжает безнаказанно убивать. Подумайте над этим, господа.

Мы вышли из комнаты.

— Ему нужно выступать в трагедиях Шекспира, — сказал Анчелли.

— Точно, — согласился я, — и желательно в главных ролях.

ГЛАВА 6

Мы вернулись в отель и утром, к завтраку, уже собрались, как обычно, подтянутые и внешне спокойные. Хотя, конечно, три убийства подряд не прошли даром. Мы все плохо спали в эту ночь. Но для того мы и профессионалы, чтобы не показывать свое беспокойство. Все пятеро собравшихся за столом людей внимательно следили друг за другом. Вчерашнее ночное убийство было слишком хорошо задумано и спланировано, чтобы мы чувствовали себя относительно спокойно. И хотя личное оружие у нас вчера отобрали, от этого мы совсем не чувствовали себя спокойнее. Мы умеем убивать так виртуозно и так разнообразно, что каждый из пятерых твердо знал — одна маленькая ошибка, и он будет следующей жертвой.

После завтрака мы с Офрой уединились в баре, а оставшиеся трое мужчин курили в холле отеля, стараясь не выпускать друг друга из виду. Но при этом рядом всегда находились несколько полицейских, прикрепленных к нам бдительным комиссаром. Разумеется, нас несколько забавляли эти стражи порядка, но мы продолжали делать вид, что случившиеся убийства всего лишь досадный эпизод в нашей жизни.

— Что ты думаешь по поводу нашего комиссара? — спросила меня Офра, усевшись напротив со стаканом апельсинового сока в руках.

— Типичный кретин, — пробормотал я в ответ.

— Я не была бы столь категорична, — возразила Офра.

— Почему?

— У него иногда бывают довольно умные мысли. Редко, но бывают. Он не безнадежен, Рудольф, он совсем не безнадежен.

— Ты считаешь, что он найдет убийцу? — удивился я.

— Не знаю, но он, во всяком случае, уже не оставит нас в покое. Убийце будет трудно найти себе жертву в следующий раз.

— Не будь столь уверенной в этом.

— Ты что-то подозреваешь?

— Просто убийца, который осуществил три убийства, был достаточно подготовленным человеком, и его не остановят эти полицейские манекены.

— Значит, ты серьезно полагаешь, что убийства могут продолжаться?

— Хотел бы ошибиться, но боюсь, что это так.

— Да, — задумчиво произнесла Офра, — кто-то из них троих. Поль, Джулио или Гусейн.

— А может, убийцей Мортимера и Эльзы был сам Ли? — спросил я.

— Что ты сказал?

— Это единственное логическое объяснение. После смерти двоих агентов китаец хотел убить и меня, но промахнулся. Поняв, что он раскрыт, Ли покончил жизнь самоубийством. Тебе нравится такое объяснение?

— Честно говоря, нет.

— И мне не нравится. Ли был мертв, когда я туда ворвался. Значит, его убил кто-то из троих наших коллег. Только они трое.

— Да, — согласилась Офра, — кто-то из них выстрелил и в нас после того, как застрелил мистера Ли.

— Это, по-моему, понял и наш комиссар. Но вопрос в том, кто именно убил мистера Ли.

— У каждого из них есть алиби, — напомнила Офра, — но кто-то из них врет. Весь вопрос в том, кто именно врет.

— Нужно проверять их алиби, очень тщательно проверять. Только тогда можно будет установить, кто из них врет.

— Ты кого-нибудь конкретно подозреваешь?

— Всех троих. Я не могу исключить никого из них троих. Да и алиби у этой троицы немного натянутые.

— Почему?

— Гусейн говорит, что говорил по телефону целых десять минут. Не сомневаюсь, что телефонная компания даст нам именно такой счет. Но не обязательно, чтобы все это время он говорил.

— Значит, ты думаешь…

— Ты меня правильно поняла. Если Гусейн придумал это убийство, он вполне мог обеспечить подобное алиби. Кто-то позвонил ему из Ирана или он сам позвонил туда, заранее договорившись, и затем десять минут занимал телефон. Не разговаривал, а именно занимал. Говорить вполне мог его напарник из Ирана, чтобы обеспечить алиби Гусейну. Тот положил трубку, спокойно спустился вниз, застрелил китайца, а затем, поднявшись наверх, включился в разговор. Все это время его сообщник добросовестно говорил в телефон всякую чушь. Такое возможно?

— Я об этом как-то не думала, — изумилась Офра, — у тебя достаточно оригинальная версия, Рудольф, такое вполне могло быть. Чтобы обеспечить себе алиби, он, конечно, мог найти сообщника в своей стране. И никак невозможно проверить. Ведь компания не фиксирует, кто именно говорил и сколько. Разговор длился ровно столько, сколько говорят оба собеседника. При этом разговор вполне может состоять из монолога. Значит, это Гусейн?

— Необязательно. Это вполне мог быть и Джулио Анчелли. Он ведь выходил в туалет, а там через окно на первом этаже можно было вылезти на улицу. Он поднялся наверх, застрелил Ли и затем вернулся обратно и вышел в зал, после чего выбежал к нам на улицу. Да, я забыл сказать, он вполне мог выстрелить в меня перед тем, как покинуть номер Ли. То же самое мог проделать и Поль. Даже с большей вероятностью. Он ведь тоже мог выйти через окно, тем более что он меньше ростом, чем Джулио.

15